Того же, что и любой руководитель среднего звена, - порядка и роста. На выборах в воскресенье он сохранит контроль

Похоже, что российские избиратели связывают с посткоммунистической эпохой более реалистичные надежды, чем многие американские обозреватели. В то время как заголовки американских газет предупреждают о том, что президент Владимир Путин возвращает страну в мрачные дни сталинизма, Путин неуклонно движется к победе на президентских выборах. Одна избирательница, собирающаяся отдать свой голос за президента, заявила New York Times: "По крайней мере, при нем не будет хуже".

Душа нового механического политика

Три года назад, после первой встречи с Путиным президент Буш заявил, что посмотрел в глаза своего российского коллеги и "понял его душу", решив, что Путину можно доверять. Но многим другим западным наблюдателям с разных концов политического спектра Путин больше напоминает призрак из мрачного российского прошлого.

Неустанная деятельность его правительства по подавлению оппозиции и затыканию рта независимым СМИ; травля "олигархов" - магнатов, чей контроль над экономикой может создать альтернативный центр власти; жестокость войны против чеченских сепаратистов - все это вызывает опасение, что Россия снова превращается в государство царей и комиссаров. А то, что в геополитике Путин избегает заигрываний со всеми, присущих его предшественнику Борису Ельцину, и предпочитает националистическую внешнюю политику, которая часто ссорит Москву с Вашингтоном, усиливает это опасение.

Россия построила в Иране энергетическую инфраструктуру, которая позволяет Тегерану реализовать свои ядерные амбиции, возможно также, что она помогала Ираку еще долго после введения санкций ООН. Недавно Путин приказал военно-промышленному комплексу заниматься технологиями, которые позволят российским ракетам разрушить щит американской противоракетной обороны, сохранив тем самым боеспособность российского стратегического арсенала.

Многие интерпретировали арест владельца нефтяной компании ЮКОС Михаила Ходорковского как намерение бывшего полковника КГБ, ныне президента, вернуть государству контроль над экономикой.

Но, как показывает количество избирателей, голосующих за Путина, между объяснениями, которые дают западные обозреватели и простые россияне, лежит пропасть.

В аналитической статье, опубликованной в Foreign Affairs, Андрей Шлейфер и Даниил Шлейфер утверждают, что многие западные критики просто возлагают на посткоммунистическую Россию неоправданно большие надежды. По их мнению, нынешнее российское сочетание авторитаризма и демократии, националистические тенденции и даже уровень коррупции и преступности не отличаются от показателей государств с аналогичным экономическим статусом.

Когда-то российский стратегический ядерный арсенал, возможно, делал Россию геополитической соперницей США, но по экономическим меркам она сравнима с Мексикой и Аргентиной. Право вето в Совете Безопасности ООН могло поставить ее в один ряд с Германией и Францией, когда речь шла о войне в Ираке, но по европейским стандартам она в экономическом смысле остается мелкой рыбешкой. Если за следующее десятилетие российский ВВП удвоится, он будет равен нынешнему ВВП Португалии - страны с населением в 10 млн человек, тогда как в России живет 144 млн.

Это их человек

Путин сочетает авторитарные политические инстинкты с рыночной экономической стратегией, и это делает его тем типом политика, который хорошо известен в странах, находящихся на такой же ступени экономического развития, - авторитарным реформатором.

Помимо подавления политических свобод и свободы СМИ, а также кровопролитной войны в Чечне, Путин добился солидных экономических показателей, что привлекло инвесторов в российскую экономику, выросшую за прошлый год на 7,3%. Поднятая на поверхность высокими ценами на нефть и газ, российская экономика сегодня выглядит вполне лучезарно по сравнению с последними годами правления Ельцина.

Резкий, деловой и подчас агрессивный подход Путина к решению геополитических проблем с США принес ему аплодисменты электората, озадаченного глуповатым фиглярством его предшественника. Он увеличил собираемость налогов и обещает начать модернизацию бюрократии и армии.

Но для российских избирателей, конечно в отсутствие серьезных альтернатив, самое привлекательное, что может пообещать Путин, - это стабильность.

Времена остаются тяжелыми для простых россиян. Около 20 млн по-прежнему живут за чертой бедности, в Чечне погибают солдаты и мирные жители, распространяется терроризм, более 1 млн россиян инфицированы ВИЧ, и их число растет с каждым днем. Но после экономических катастроф эпохи Ельцина жизнь стала более предсказуемой, а рост экономики постепенно приносит небольшие улучшения.

Уничтожение независимых СМИ позволяет правительству изображать реальность в наиболее благоприятном для Путина свете. А такие шаги, как арест Ходорковского, большинство российского электората только приветствует, поскольку олигархов считают оппортунистами, которые воспользовались политической слабостью Ельцина и разграбили национальное достояние.

Спору нет, Путин принес с собой багаж паранойи по отношению к КГБ, но, как показывает арест Ходорковского, дело обстоит сложнее. Конечно, Ходорковский оплачивал деятельность политической оппозиции, что должно было раздражать Путина, но не более того, поскольку он казался способным просто вытолкнуть оппозицию с политического поля.

Путина гораздо больше тревожили планы магната построить первый в России нефтепровод, независимый от государственного контроля, и его попытки продать крупный пакет акций Exxon Mobil. Страны, где производство нефти является важным источником экспортных доходов, склонны считать эту отрасль стратегической, и с желанием Ходорковского сделать ЮКОС независимым от влияния Москвы Путин и его окружение смириться не могли.

Сохранение контроля

Российский президент, по сути, националист, который считает сильное (читай - авторитарное) государство необходимым для выживания и процветания страны. Нет признаков того, что он намерен возродить централизованное экономическое планирование советских времен, он остается сторонником рынка.

В действительности достижения принадлежащих олигархам корпораций в энергетическом секторе являются самым сильным механизмом сдерживания для восстановления государственной собственности: Путин и его приближенные не станут резать курицу, которая несет золотые яйца. В конце концов, КГБ был первой советской структурой, признавшей развал плановой экономики.

Подход к путинской России - это дилемма, вставшая перед Западом как минимум на ближайшие четыре года, а то и больше, если он позволит своим законодателям продлить срок президентства. Россия Путина - это крупный производитель нефти, которым руководит авторитарный националист, стремящийся вести дела с Западом, но на независимой и часто конкурентной основе. Ее внутренняя политика зачастую вызывает неприятные эмоции, равно как внутренняя политика Китая, Пакистана, Саудовской Аравии, Египта и многих других стран, с которыми США, тем не менее, поддерживают отношения.

Как и у российского электората, у западных правительств нет альтернативы.